Жить вместе

Принято считать, что начало жизни ребёнка — это его рождение, что частью семьи он становится в момент появления на свет. Но я думаю, что ребёнок начинает жить раньше, просто до родов его жизнь протекает иначе. Это не моя идея, но мне такой взгляд кажется единственно правильным. Я чувствовала, что ребёнку внутри меня спокойно и хорошо, об этом говорили врачи. Я помню такой момент. Мы ехали в машине по осенней дороге за городом. И я почувствовала такое умиротворение, покой. Это ощущение мне запомнилось очень ярко.

А ещё мы часто разговаривали с моей шестилетней дочерью о её сестричке. О том, как она живёт у меня внутри, толкается, растёт. Эти разговоры я не инициировала специально — мы все жили обычной жизнью и проживали это время вместе.

Получать поддержку

Мы много говорили и с Оксаной, и психологом «Дома с маяком» о том, что происходит, что будет дальше. А ещё я встречалась с подопечной хосписа, которая тоже пережила такой опыт. Это был очень ценный разговор. Я не только получила поддержку, но и смогла задать все вопросы, которые меня волновали. Подготовка к тому, что тебя ждёт, — очень важный момент. И в перинатальной программе «Дома с маяком» меня готовили, я знала, что будет, это давало ощущение уверенности.
Ещё я ездила к врачам на консультации, их оплачивал «Дом с маяком». Это были врачи, которые очень доброжелательно относились к моему решению, они меня поддерживали. Это очень важно, когда не только близкие и знакомые, но и профессионалы не пытаются тебя отговорить, а, напротив, помогают тебе двигаться в выбранном направлении. Это «вытаскивает» тебя из ощущения борьбы — тебе не нужно доказывать свою правоту. Очень важно знать, что мир не против тебя, а с тобой, ведь постоянная борьба изматывает. И перинатальная программа «Дома с маяком» создаёт вокруг такое нужное безопасное, тёплое пространство.

Проститься

Имя Анастасия для дочери я придумала уже в роддоме. Просто поняла, что вот так должны звать дочь. Оно означает «воскресение, возрождение».

В один из дней в третьем триместре я поняла, что совсем не чувствую шевелений. Позвонила Оксане, поехала в роддом, который сотрудничает с перинатальной программой «Дома с маяком», там опытные врачи, которые уже не раз принимали подобные роды. Мы раньше обсуждали этот этап очень подробно, я взяла в роддом вещи для Насти, была готова. Но тревоги и вопросов всё равно было очень много: если ребёнок умер, как пройдут роды, будут ли их вызывать. Я впервые переживала подобное. Но рядом находилась сотрудница «Дома с маяком» Татьяна, она приходила ко мне в родовую палату. Её поддержка была очень важна.

Настя родилась через два дня после смерти. Эти дни я была очень сосредоточена, мобилизовалась. А эмоции пришли позже. Когда Настя родилась, врачи вышли из палаты, оставили нас втроём. Татьяна дала мне в руки Настю. У меня было время побыть с ней столько, сколько мне это было нужно, никто не торопил, никакой суеты, время как будто замерло. Это была наша первая здесь встреча и наше прощание. Потом, оставшись одна, я дала волю слезам и своему горю.

Жить дальше

Это был небольшой отрезок моей жизни. Трагический, конечно, но очень значимый. Ко мне пришло осознание, что всё это для чего-то было нужно. Это важный вопрос: для чего? Он меняет ракурс, твой взгляд на ситуацию. Уводит от вопроса: за что? Ведь «за что?» — выматывающий вопрос, который отнимает очень много сил и вызывает сильные болезненные эмоции.

А ещё за это короткое время я встретила столько хороших людей. Я осознала, что вокруг многие поддерживают, молятся за меня. Для меня, как религиозного человека, это очень ценно.