2 июня 2020
Дома я стала читать всё, что смогла найти о детях с такими же диагнозами и их перспективах. Узнала, что нужны сложные операции. Стала навещать его в детском доме. Сначала хотела забирать его домой на выходные, но гостевые визиты для детей такого возраста не предусмотрены законодательно, да и по медицинским показаниям никто бы не рискнул мне разрешить. Тогда зародилась мысль, что реально помочь Феде я могу, только если он окажется дома. Оценив свои возможности и ограничения, я пришла на встречу с врачом Детского хосписа «Дом с маяком» и Лидой Мониава, его руководителем. Я заручилась их поддержкой и записалась в школу приёмных родителей и начала оформлять документы на опекунство.
Мне говорили, что на Федю давали направления потенциальным родителям более 30 раз, но до него так никто и не доехал и даже не посмотрел. И я понимала, что шансов попасть в семью у него фактически нет. И я подумала: почему это не я? Почему надо ждать, что Федю заберёт кто-то ещё, если это могу сделать я?
Сейчас, спустя 5 лет, я проживаю скорее уже обычный путь мамы особого ребёнка, чем приёмной мамы. Ищу специалистов, новые методики обучения, задумываюсь о школе и «взрослом» будущем Феди..
О том, что я хочу забрать себе Федю, не знали ни мои родственники, ни практически никто из моих знакомых и друзей. Большинство людей узнало нас по фотографии в первом посте Лиды Мониава. Но все уже привыкли, что Федя — мой ребенок. Интересуются его здоровьем, спрашивают, как у него дела.
