Образование:
2001 г.  Российский государственный медицинский университет имени Н.И. Пирогова.
2001 — 2003 гг.  Российский государственный медицинский университет имени Н.И. Пирогова,  факультет усовершенствования врачей, ординатура по неонатологии.
2005 г.  Российский государственный медицинский университет имени Н.И. Пирогова, кафедра детских болезней №2 , курс по диетологии.
2008 г. Российский государственный медицинский университет имени Н.И. Пирогова,  факультет усовершенствования врачей, повышение квалификации по неонатологии.
 2016 г. Российская медицинская академия непрерывного профессионального образования, специализация по педиатрии.

Опыт работы:
2003 —  2013 гг. Детская городская клиническая больница №13 им. Н.Ф. Филатова,  отделение хирургии новорожденных и недоношенных детей, врача-педиатр.

Член организации РАСПМ (Российская ассоциация специалистов перинатальной медицины).
Есть опыт работы волонтером, участия в благотворительных проектах.

В 2016 г. работает в Детском хосписе. 

Интервью с Натальей

«Я была романтической девочкой, это привело меня в медицину. Я неонатолог, работала в отделении хирургии новорождённых и недоношенных детей Филатовской больницы. Теперь – в Детском хосписе.

История про хоспис началась со статьи в фейсбуке. Я прочитала интервью с американским врачом-неонатологом Эльвирой Параваччини о том, как она из неонатолога стала врачом паллиативной медицины, и меня поразило до глубины души, что можно тяжелого ребенка с неизлечимым заболеванием не держать бесконечно на аппарате ИВЛ в условиях реанимации, а отпустить в какой-то момент. У меня случился прорыв в сознании, что такое в принципе возможно и существует где-то в мире. В нашей стране на тот момент было очень мало информации о паллиативной помощи. Среди врачей мы это не обсуждали никогда, в медицинской среде информации было мало, фейсбук Лиды стал главным источником информации. Я переосмыслила весь свой медицинский опыт и поняла, что многое могло бы быть по-другому. Я уволилась со старой работы и решила попробовать себя именно в том, что мне интересно, что немножко выходит за стандарты оказания медицинской помощи, к которым я привыкла.

Мне совсем не кажется, что хоспис – это узкое, неинтересное направление для врача. Паллиативная медицина – это особый взгляд на вещи, на пациента, на развитие болезни, на возможности, необходимость и своевременность медицинского вмешательства. Если мы боремся за продолжительность жизни, то используем для этого все возможные средства. Если мы сопровождаем ребенка в конце жизни – это совсем другой подход. Чтобы воспринять философию паллиативной помощи нужно время, если ты работал в куративной медицине.

В большой клинической больнице врач работает по формуле: патернализм + профессионализм. Хоспис помимо профессионализма требует от тебя ещё душевных качеств (и это дополнительная мотивация работать здесь). В хосписе невозможно директивное поведение по отношению к семье, нужно быть сочувствующим человеком, уметь выслушать, поддержать. Это те качества, которые мне пришлось частично в себе наращивать. Но я пришла с пониманием, что хочу именно так относиться к ребёнку, именно так относиться к родителям. В хосписе у меня есть возможность в этом вырасти.

В паллиативной медицине очень много сил уходит на психологическую составляющую. Очень много приходится разговаривать, это часть работы врача. Без этого невозможно. Конечно, без этого вообще очень сложно в медицине, но вот в хосписе – просто невозможно. Это трудно, этому нигде и никогда не учили. Ни в ВУЗе, ни в ординатуре. Мне пришлось учиться общаться, учиться слушать и говорить. Я не очень разговорчивый человек, но в конечном итоге — когда ты правильно общаешься, да и в принципе хорошо относишься к людям, это помогает чувствовать себя защищенным.

Большинство родителей всё знают о заболевании ребенка. Но каждая семья особенная, у каждого есть своё понимание ситуации и видение, что хочется и нужно делать. В хосписе решение принимают родители. Я делаю всё, что от меня зависит как от профессионала, но основное решение принимают они. Моя задача сопроводить их в сложной ситуации. Профессионально, психологически, насколько это возможно. Как врач я обязана наладить контакт, встроиться. Понять их. И помочь.

С точки зрения профессиональной медицины я должна убрать болевой синдром и снять те симптомы, которые усложняют ребенку жизнь. Иногда это какие-то мелочи, например, помочь найти положение тела, в котором ребенок сможет сглотнуть. И это улучшит его качество жизни и качество жизни всей его семьи. В терминальной стадии заболевания мы можем помочь сделать уход ребенка более легким, смерть – достойной. Чтобы ребенок ушел обезболенный, не страдая, чтобы в этот  самый тяжелый, самый трепетный момент все с разных точек зрения было сделано правильно. Если говорить о том, что делать врачу в паллиативной медицине, то вот — есть что делать. Но только с опытом начинаешь понимать, где и в чем ты можешь помочь.

Благодаря тому, что люди жертвуют деньги, у нас в хосписе есть много возможностей принимать нестандартные решения. Не исходить из имеющихся ресурсов, а принимать правильные решения, которые действительно помогут ребёнку. В больницах, понятно, такого нет, там очень часто врачи ограничены, даже если они хотят, они не всегда могут оказать ребенку помощь. Мы в Детском хосписе можем выйти за эти рамки и оказать самую современную помощь, меня это очень вдохновляет как врача.

Паллиативная помощь – не только медицинское понятие, оно включает в себя уход, психологическую помощь, социальную поддержку. Все это делает Детский хоспис. Такой работы в команде нет нигде. Это какая-то уникальная возможность – работать в коллективе людей, которые нацелены на одно, у которых общая идеология и общее понимание ситуации. Команда даёт безумное количество сил, потому что я понимаю, что не всё лежит на мне, мы распределяем заботу и ответственность на всех. Это ценно!

Я очень рада чувствовать себя частью большой команды, которая делает этот мир немного лучше».

«Мы встраиваемся в жизнь семьи и качественно её меняем»
Журналисты провели с нашим замечательным врачом Натальей Степановой целый день, вместе с ней ездили к семьям, говорили по пути о жизни, о смерти, о диагнозах и о работе. Что из этого вышло, смотрите по ссылке.

Оригинал материала на сайте «ВТБ России»