Соглашаясь на публикацию нашей истории, я не ожидала, что она вызовет такой отклик и окажется такой нужной людям. Я прочитала все 400 комментариев, оставленных под Лидиным постом.
Милые женщины и мужчины, благодарю вас за слова поддержки, за добрые комментарии, за сочувствие. Обнимаю всех родителей, особенно мам, кто потерял ребёнка, при любых обстоятельствах. И очень желаю каждой найти тех, кто поддержит и поможет прожить свою историю до конца, через боль, злость, горе, рухнувшую Вселенную, стеклянные глаза и седые волосы - к тихой, спокойной грусти и благодарности.
Ветку с обсуждением спорности нашего решения я тоже прочитала. Позволю себе смалодушничать, пока остаться анонимной и не вступать в открытые дискуссии. Но от некоторых комментариев я чувствую искренний интерес, непонимание наших мотивов, а не осуждение, поэтому мне хочется дать несколько кратких пояснений.
Мы повесили кораблик 22 октября, в годовщину смерти Анюты. Уже прошёл год. Ни я, ни муж ни на секунду не пожалели о принятом решении. Сейчас мы в порядке, живём и строим планы на будущее.
Увидеть дочь, прикасаться к ней, знать, что она очень похожа на старшую сестру в младенчестве, что у неё чёлка торчком, как на моих детских фотографиях, что голубые глаза, как у мужа (пусть и сказал мне это патологоанатом) - ради этого стоило пережить всё остальное. В чём-то нам было даже проще, чем если бы мы прервали беременность. Ведь у нас в обществе не принято горевать, а горевать о том, кого никто не видел, и подавно. А Анютка была. И моего права на слёзы никто не мог отнять, обесценить словами "да всё пройдёт" и тому подобными.
Очень часто беременности с настолько тяжёлыми паталогиями замирают на малых сроках. Но Анюта осталась с нами. У неё было очень много возможностей и шансов уйти. Но ни моё тело не отвергло её, ни она не захотела уйти раньше. Значит, так должно было быть. Я не могла брать на себя роль Бога, чтобы решать, когда эта жизнь должна прерваться. Никто ведь не поднимает вопрос, прерывать или не прерывать жизнь уже родившемуся ребёнку, если случилась беда, несчастный случай или диагностировано заболевание. И для мам, носящих под сердцем больное дитя, также не стоит этот вопрос. Просто потому, что для нас этот ребёнок уже сразу ребёнок, а не плод. Как сказала одна из мам перинатальной программы: "Просто мой малыш очень рано заболел."
И да, возможно носить больного ребёнка и при этом чувствовать себя хорошо во время беременности, грамотно выстраивать границы от излишнего любопытства посторонних, планировать, что можно сделать для ребёнка и для себя в родах и после, и даже быть счастливой. Никто нас не уговаривал сохранять беременность. Мы искали варианты и сами нашли Дом с маяком. Нам просто рассказали, что можно по-другому. И очень жаль, что об альтернативе не рассказывают в женских консультациях и даже на экспертных УЗИ в областных и московских центрах.
Дом с маяком не о смерти. Он о жизни. О жизни до смерти. О ценности каждой жизни.
Я бесконечно и до конца жизни буду благодарна моему мужу, с которым мы вместе прошли этот путь. Без его поддержки, одна, я скорее всего не решилась бы родить Аню, и неизвестно, в каком бы состоянии была сейчас (близком к Анне Старобинец, я думаю). И также у меня никогда не хватит слов выразить благодарность Дому с маяком, особенно Оксане Поповой, Наталье Николаевне Савва, Наталье Перевознюк и, конечно же, Лиде. Без вас эта история была бы невозможна».
